Глава первая
Ознакомительная

1.1. Полное имя: Герш Ройфе
1.2. Дата рождения: 02.05.1920 | 19 лет
1.3. Род деятельности: заключенный концлагеря
1.4. Особенности внешности:
Кто на аватаре: Дэйн ДеХаан
Рост: 173 см
Телосложение: Худощавое
Цвет глаз: Голубой
Цвет волос: Русый
Особые приметы: два желтых треугольника внахлест, образующие «звезду Давида», на робе – вот и все особенные приметы.

---

Глава вторая
Рассказ о персонаже

Герш родился в Берлине в спокойное время – достаточно спокойное, чтобы родители без боязни могли назвать ребенка еврейским именем, в честь славного дедушки, отца матери. Тот был хорошим врачом, но досадно погиб от запущенной пневмонии незадолго до родов своей дочери. Так и порешили.
Мальчик ходил в школу и планировал стать врачом, как и его известный предок, чье имя он с гордостью носил. Когда Гершу было шесть лет, у него родился младший брат – Ганс. Но даже это поистине немецкое имя мальчишке не помогло.
В 1933 году, когда Адольф Гитлер пришел к власти, в стране вспыхнули волнения, но мало кто верил в то, что будет так, как случилось. В 1935 году начались активные гонения «неугодных», и первыми под эту графу попадали евреи, в том числе и нечистокровные – как порочащие чистоту арийской расы. Родители, обеспокоенные безопасностью своих детей, отправили их в Польшу, к двоюродной тетке.
Не сказать, что стало лучше. Герш и совсем еще юный Ганс только выполняли прихоти своей родственницы, играя роль прислуги в доме. Продолжить учиться в школе, а уж тем более поступить в институт впоследствии, они попросту не могли. В Польше не было строгих законов по поводу евреев, но мальчик с именем Герш Ройфе точно не мог получить хорошее образование. К тому же тетке было удобно иметь под рукой слуг, а не тратить полученные от кузена деньги на какие-то институты.
Герш хотел вернуться домой, забрав своего младшего брата – он не видел смысла оставаться в таком же положении, но в том же году их родителей арестовали. Мать отправили в гетто, а отец, хотя его этот арест изначально не касался, добровольно отправился за женой. Об этом дети, конечно, не знали, но возвращаться им было некуда. Кроме того, испуганные таким положением, они решили подождать еще немного у родственницы, которая, хоть и не была идеалом, но из дома не выгоняла и голодом не морила.
Но все же желание разузнать, что стало с родителями только крепло. Тем не менее, вернуться в Берлин Гершу так и не удалось. Он беспокоился за Ганса – оставлять его с теткой он не хотел, в то же время не был уверен, что должным образом позаботится о нем в Германии, погрязшей во все ужесточающихся законах против «неарийцев». Все разрешилось само собой и, надо признать, не лучшим образом. Если бы Герш осмелился уехать, поменял бы имя, вполне возможно, что он бы и не попался никому на глаза – благо, что внешностью в немца-отца пошел.
В 1939 году немецкие войска вошли на территорию Польши, и одним из первых захваченных городов оказался Диршау, в котором и проживали братья Ройфе. Их тетка боялась, что из-за неродных полукровок, лихо попадающих под определения евреев Нюрнбергского закона, ее семья тоже находилась в опасности. Поэтому она, как казалось Гершу, совсем не колебалась, сдавая детей в руки солдат SS.
Герш как раз только вернулся домой после работы на заводе, где выполнял нехитрую, но трудоемкую работу по покраске металлических изделий, когда солдаты вошли в дом и схватили их с Гансом. Надо признать, Герш пытался что-то доказать, пытался обезопасить своего брата, но после того, как получил прикладом в челюсть, стал более покладистым и на заплетающихся ногах шел куда надо. Потом Герш только обнимал Ганса, нашептывая, что все будет хорошо, хотя и сам уверен в этом не был. Путь казался очень долгим тогда, но после Герш понял, насколько короток он был. Больше он не касался своего брата, которого после сортировки заключили в соседнюю зону лагеря. Герш иногда видел его, через решетку, и это единственное – мысль о том, что Ганс еще жив – позволяло двигаться дальше.

---

Глава третья
Организационная

3.1 Средство связи: ЛС
3.2 Пробный пост под спойлер. Можно взять его с любой ролевой игры.

Свернутый текст

Все это было ужасно странным — ощущать себя в роли пациента. Как-то, слава всему сущему, у Гарри со здоровьем все было в порядке, да и органов до сих пор был полный комплект — ни аппендикс, ни гланды не удаляли. Даже зубы мудрости все выросли безболезненно, ровно и без единого пятнышка кариеса. Ни одного перелома, ни одного сотрясения, ни единого шва. Его с полной уверенностью можно было назвать счастливчиком. Даже сейчас, хотя он и испытывал легкое смятение из-за того, что впервые ехал на скорой не как стажирующийся врач, а как пациент, ему повезло больше всех. И из-за этого Гарри испытывал странное чувство стыда. Тогда как их больница полнилась тяжелыми и средними травмами — сотрясениями, переломами и иного рода ранениями — он со своим вывихом был будто белой вороной.
Опершись о плечо своего руководителя, Гарри спрыгнул на землю, благоразумно наступая только на здоровую ногу. Он хотел было отойти в сторону и не мешаться до тех пор, пока не увезут Уолтера, а затем пойти самостоятельно или при помощи Лоры в травматологическое отделение, но перед ним снова возникла ненавистная каталка. Сейчас Гарри сопротивляться не стал — все равно ведь не отстанут, пока он не ляжет. К тому же не хотелось задерживать остальных, хотя он и чувствовал, что кроме проблем с ногой у него больше не было. Голова не болела и не кружилась, никакой тошноты или патологической слабости он не испытывал, сердце работало как часы. После капельницы, восстановившей его водный баланс, и вовсе стало прекрасно.
Тем не менее, Гарри забрался на каталку, вновь испытывая смущение. Вот ведь, везли с такой незначительной травмой как самого настоящего пострадавшего. Перед глазами сначала стояло темное уже небо, потом ослепил фонарь у входа, показались узкие щели раздвижных дверей и, наконец, потолочные плитки. А раньше интерн и не замечал, что они были кремового или бежевого цвета, а не чисто белыми — забавно. И все же чувствовать себя немного немощным было неприятно. Гарри перевел взгляд на свою подругу, следующую рядом, и протянул руку, чтобы коснуться ее ладони, молчаливо благодаря за поддержку.
Травматолога, как и рентген пришлось подождать. Гарри отключили от капельницы, и он перебрался на кровать в ожидании. Сидел и какое-то время просто молчал, глядя на свою подругу. Он думал, что голову будет разрывать от мыслей о том, что им с Уолтером пришлось пережить, о том, сколько людей пострадало и выживет ли добрый мистер Дженкинс, но почему-то в черепной коробке было пусто. Абсолютно, даже говорить ни о чем не хотелось. С большим удовольствием Гарри бы сейчас рухнул на свою кровать и хорошенько выспался перед очередной дневной сменой, пропускать которую парень не собирался, даже если пришлось бы скакать в гипсе.
— У тебя завтра дежурство, — наконец, нарушил молчание Гарри, быстро вспомнив их расписание в голове. Запомнить было не сложно, доктора Картер и Кросс работали по одному графику, не разлучаясь даже на работе, и Лора предпочла работать вместе со своим наставником, — Тебе бы выспаться, — чуть улыбнулся он, подозревая, что подруга никуда не уйдет, по крайней мере, пока его не выпустят из этих стен. Гарри поступил бы точно также, если бы от завалов пострадала Лора. Он бы не смог просто пойти домой и заснуть после случившегося, но попытаться стоило.