Еще вчера Фредерик и не подозревал, что ему придется вновь оказаться в Уайтчепеле. Несмотря на то, что этот район считался чуть ли не самым неблагополучным районом в городе, инспектор работал там дольше всего, и уже успел прикипеть к его улицам и к людям, живущим там. Но и отказываться от места в Скотланд-Ярде было бы совсем глупо, каждый «районный инспектор» желал бы очутиться в «святая святых». 
Но какого же было удивление инспектора, когда утро началось с вызова к начальству. Этого не случалось с самого последнего «срыва», когда Фредерик вновь впал в уныние, и бедная супруга кудахтала над ним, пытаясь вывести из запоя. По этому поводу его и вызывали, теперь же Эбберлайн объективных причин не видел, хотя и не успел еще прочесть утренние газеты. Возможно, успей он схватить за завтраком какой-нибудь «Лондон Ньюс», понял, почему его вызвали. Но Фредерик ничего не знал об убийстве, и уж тем более не думал, что его могут вернуть в Уайтчепел, пусть и временно.
Поэтому, стуча в начальственную дверь, инспектор находился в мученическом неведении, но держался, как обычно, достойно, не дергаясь зазря.
- Войдите! – послышалось за дверью, и Фредерик оказался в кабинете.
- Суперинтендант, - поздоровался Фредерик, - Вы меня вызывали?
- Садитесь, инспектор, - сказал суперинтендант Макги, - Читали утренние газеты?
Фредерик честно признался, что не читал. Тогда Суперинтендант положил перед ним сразу несколько лондонских газет, и на одной из них статья занимала даже первую полосу. «Полиция бездействует, убийство в Уайтчепеле».
«Вот те на», - подумал Эбберлайн, пробегая глазами газетную статью. 
- Вы ведь раньше работали в Уайтчепеле, так? – поинтересовался Суперинтендант.
- Так точно, сэр. Почти пятнадцать лет работал, - подтвердил Фредерик, уже начавший догадываться, к чему идет дело. Хотя с чего Скотланд-Ярд принялся за расследование какой-то убитой проститутки – было неясно.
- Из-за этого убийства уже шумят газеты, а ведь оно только-только произошло. Не хочется, чтобы журналисты поливали полицию грязью. Поэтому отправляйтесь туда и проведите расследование этого убийства. Вы ведь хорошо знаете тот район. И возьмите с собой вашего сержанта.
- Хорошо, сэр.
Короткий разговор, из которого Фредерику стало ясно лишь то, что отправили его на это дело только для того, чтобы полиция не выглядела плохо. С другой стороны, ни к кому в Уайтчепеле не будут относится так же, как к Эбберлайну. Там любят своих и ненавидят чужаков. А Фредерик все-таки еще был «своим».
К полудню он уже ехал в кэбе с сержантом Годли на пути в Уайтчепел. И Фредерик был странно молчалив. С тех пор, как его перевели, он не возвращался туда, и теперь ощущения были странные.

Когда кеб въехал в Уайтчепел, Фредерик сразу же узнал его улицы. С тех пор, как он жил здесь, мало что поменялось. Может быть, он стал чуточку грязнее, потому что со временем грязи накапливалось все больше. Может быть, число жителей здесь тоже увеличилось. Подумать только, прошел целый год.
Для Фредерика это было очень много, но для кого-то из местных, наверно, нет. У жителей Уайтчепела была какая-то феноменальная память, так казалось Эбберлайну. Иногда они запоминали такие подробности, на которые обычный человек и не обратит внимания. А уж людей помнили долго. Фредерик хорошо знал местных, ведь долго жил и работал среди них. Простые жители не очень его любили, как не любили всех тех, кто работал в полиции. Но они никогда (исключая пьяных) не были агрессивны по отношению к нему. Здесь ыли люди, словно бы замкнутые в своем узком сообществе, хотя и активно контактировали с «пришельцами», но в свой мирок не пускали никого.
Наконец, кеб подъехал к участку, и время предаваться воспоминаниям закончилось, а инспектор так и не решил, нравится ему это назначение или не очень. Но нужно было и делом заняться. Эбберлайн был из тех, кто берется за любое дело со всей серьезностью, в какой-то степени трудоголик. Оттого и работал хорошо, и, как говорили люди, «взлетел наверх».
Мужчины вышли из кеба, и сержант Годли заплатил извозчику. Возле участка стояли пара констеблей и курили, Фредерик их не знал, а потому просто прошел мимо, здороваясь между делом.
В участке было все так, как он запомнил, только чуть больше хаоса, чем было раньше, и намного больше, чем он привык.
- Нет ничего лучше, чем дом, - задумчиво проговорил Фредерик, уже несколько отвыкший от местной обстановки. В Скотланд-Ярде было все как-то иначе.
Оставив сержанта разыскивать инспектора, что вел дело проститутки, Эбберлайн прошел в кабинет начальника участка.
- Здравствуйте, инспектор, - поздоровался Фредерик после того, как постучался и вошел в кабинет, - Меня направили взять одно дело, некой Полли Николс, так кажется ее зовут?
Фредерик пока знал только то, что ему успели сообщить в Скотланд-Ярде, а по дороге в Уайтчепел, в перерывах между воспоминаниями, слушал сержанта, говорившего о газетной статье, после которой, якобы, начальство и всполошилось.

Фредерик улыбнулся и поблагодарил начальника участка. Непонятно только, было ли то лесть или сарказм, но Макбрайту, вроде, не для чего было прибегать ни к тому, ни к другому. Так что, может и правда так считал.
- Вот только суперинтендант Макги так не думает. Это он прислал меня к вам на помощь. Газеты уже стали писать об этом деле и утверждать, что полиция бессильна, - тон у Эбберлайна показался ему самому несколько извиняющимся. Хотя уж ему извиняться точно было не за что. Еще несколько часов назад инспектор сам не знал, где начнется его рабочий день, и совершенно был не готов к поездке в Уайтчепел. Но раз поступил приказ, что он может теперь поделать? Только приняться за это убийство. А это было интересно.
Ознакомившись в кебе с некоторыми подробностями дела, которые уловил из рассказа сержанта, Эбберлайн успел понять, почему так переполошилась верхушка лондонской полиции. Бедную женщину истерзали и, кажется, довольно профессионально. Что было несвойственно для здешних мест.
- Так что мне хотелось бы как можно быстрее приняться за работу, - сказал Фредерик. Еще хотел добавить, что лучше бы ему не мешали, но вовремя остановился. Такая фраза могла показаться слишком грубой, да и начальнику участка говорить такое бессмысленно. Он-то вряд ли будет мешать, в участке полно других людей, которые на это способны.
Просто Фредрика часто отвлекал посторонний шум от мыслительных процессов, чужие голоса и разговоры. Когда он думал над очередной задачкой (т.е. преступлении), ему нужно побыть какое-то время в полной тишине. Можно не в одиночестве, но в тишине, чтобы никто не сбивал с мысли.
Теперь, после небольшого представления «старшим», можно было приступать к делу. Теперь инспектор понял, что ему не хочется задерживаться тут слишком долго, так что и с делом тянуть нечего, хотя последним он никогда не злоупотреблял.
Попрощавшись с начальником участка, Фредерик вышел из его кабинете, и теперь уже обращался к местному сержанту:
- Так, мне нужен чистый кабинет и кофе. Я пью с сахаром, сержант Годли – без. Спасибо.
Теперь Эбберлайн официально взялся за работу.

Эбберлайну нравилось работать с сержантом. Он был отличным помощником и другом. Фредерик познакомился с сержантом уже в Ярде, и хоть инспектор не был нелюдимым человеком, общение с Джорджем было как-то проще.
Конечно, порядки в Скотланд-Ярде не позволяли выбирать инспектору человека, с кем необходимо работать. По крайней мере, на первых этапах своей деятельности. И инспектор познакомился с сержантом при расследовании одного не слишком трудного дела. И периодически сталкивался с ним в работе. Постепенно Эбберлайн приобретал опыт работы в Ярде, новые знакомства, после чего и Годли стал постоянным помощником.
- Отлично, - ответил Фредерик, - Туда и направимся. А потом и поговорим с доктором, который делал вскрытие.
Правда, Фредерик уже думал о том, что место преступления ничем не поможет. Разве что собственными глазами взглянуть на переулок. Все улики, которые могли бы сохраниться после полицейских, все равно уже давно исчезли. Эбберлайн, как и любой другой инспектор, предпочитал являться на место преступления сразу же, как только становилось о нем известно. И собственными глазами видеть, каким его оставил преступник. Так он может гораздо ближе понять человека, совершившего убийство или кражу, а значит, уже приблизится к преступнику.
Мужчины сели в кеб, и уже совсем скоро были на Бакс роу.

Кеб доехал очень быстро, но Фредерик только сейчас подумал о том, что можно и пешком было добраться. Хотя теперь Эбберлайн не был уверен в том, что помнит улицы Уайтчепела хорошо, и зря. На самом деле в его памяти хранились еще дворики и закоулки этого района. Кому, как ни полицейскому, знать, куда приведет тот или иной переулок.
Все-таки он оказался прав: место преступления уже не могло чем-либо помочь, разве только посмотреть, где это случилось. Но следы, что называется, замели. На мостовой даже капли крови не осталось после убийства, хотя газеты писали, что крови было много. Может быть, преувеличивали, ведь пресса любит это дело.
Фредерик походил кругами возле того самого места, где еще недавно убили женщину. Даже достал газету с рисунком, чтобы точно посмотреть, как она лежала.
- Мда, следов мы тут не найдем, - задумчиво произнес он, хотя скорее обращался сам к себе, - Тут уже с утра кто только не ходил, из конюшенного двора часто выезжают.
Конечно, было несколько досадно, что расследование приходится начинать с того, что успели собрать другие, но делать было нечего.
- Нужно поговорить со свидетелем и доктором, который делал вскрытие, - констатировал Фредерик.