Железная дорога не лишена своего очарования. Мерный стук колес и пролетающий мимо пейзаж – атмосфера, буквально созданная для того, чтобы уйти полностью в свои мысли, подумать о том, что было и что будет.
Паровоз во время пути становится совершенно отдельным миром, со своими жителями, со своими заботами. Загляните в один вагон, и вы увидите множество людей, тесно сидящих или стоящих рядом. На каждом из них самая простая одежда, застиранная и изношенная;  на каждом из этих лиц озабоченное выражение. А в другом, точно таком же вагоне, громкие споры и ругань, потому что кто-то сел не на то место.
Но нашей героине повезло, вагон, в котором ехала она, был совсем другим: тихим и спокойным, где стоят диванчики, по два в отдельных купе. Но и здесь, за каждой дверью, происходит что-то свое. Где-то шепчется молодая парочка, сбежавшая из дома, где-то строгая мать наставляет своего непутевого сына.
И пусть этот мир будет существовать всего около пяти часов, пока колеса отбивают ритм на рельсах, и его жители, как только откроются двери, разойдутся каждый по своим делам, это ненадолго. Немного отдыха, и паровоз вновь наполнится новыми жизнями и помчится, но уже в обратную сторону, неся с собой новые кусочки истории.
Прошло около получаса после того, как паровоз отошел со станции в графстве Дербшир, когда скорость его вновь стала замедляться, и вскоре он уже остановился на маленькой, промежуточной станции, названия которой даже невозможно было увидеть в окне купе, где сидела Матильда Фергюсон. Еще несколько минут и ее дверь открылась:
- А вот и наши места, - радостно произнесла вошедшая женщина, - Убери чемоданы, а то мы вот-вот поедем, - обратилась она к вошедшему следом мужчине.
Выглядела эта пара довольно прилично. Невысокого роста молодая женщина с волосами цвета черного чая и приятным лицом. Одета она была в голубой гамме, а на голове красовалась соломенная шляпка, похожая на мужское канотье, только с цветами - такие вошли как в мужскую, так и женскую моду.
Немного суеты, и пара уселась на противоположный от Матильды диванчик, как раз в то время, когда состав вновь тронулся с места, громко оповестив об этом всех окружающих гудком.
Здравствуйте, мисс, - с улыбкой поздоровалась женщина, - Меня зовут Линда. А это мой муж Хьюго. Хьюго Кинг.
Муж у миссис Кинг был красавцем. Высокий и стройный мужчина, с мужественными чертами лица и густыми черными волосами. Вместе они составляли очень органичную с виду пару. Хьюго молчал, но в знак приветствия слегка склонил голову.

Линда казалась очень общительной и веселой молодой женщиной. Она не могла такой не казаться, потому что явна была настроена на долгий и интересный разговор с попутчицей до самого города. Похоже, Хьюго не разделял ее стремлений, он уставился в окно, изредка поворачивая голову в сторону купейной двери, через стекло которой было видно, что происходит в противоположном окне поезда.
- А вы раньше бывали в Лондоне, Лили? Я же могу вас так называть? – улыбалась миссис Кинг и была очень даже вежлива.
- Мы с Хьюго как раз там и познакомились. Какая была встреча! Сами-то мы не из Лондона, но теперь живем там. Сейчас возвращаемся от родственников.
На самом-то деле, ни Линда, ни ее муж не выглядели богачами. Одежда на них была хоть и приличная, но явно не дорогая, причем Хьюго больше походил на рабочего, который одевался подобным образом только по большим праздникам. А вот Линда – нет. Она носила платье, как вторую кожу, будто сразу в нем и родилась. Лицо ее нельзя было назвать красивым, но оно было привлекательным. А вот украшений на ней не было совсем: ни колец, ни серег.
- Кажется, я была вашего возраста, а, может, еще моложе, когда впервые отправилась в Лондон. Решила тогда, что провинция – это не для меня, - продолжала свою историю Линда, - Денег было не много, но мне повезло.
Видно было, что Хьюго не в восторге от ее болтовни, он даже попробовал незаметно ткнуть ее локтём, после чего получил хмурый взгляд супруги и полное безразличие к его «просьбе».
- Помню, остановилась тогда в небольшом, но очень уютном пансионе. Он, кажется, и сейчас работает. Забавно! Он же находился на Кинг-стрит! Представляешь, милый, а я раньше и не думала о таком совпадении, - последняя фраза была обращена к мужу, но явно сказана на публику.
- Мы ведь как раз и познакомились, когда я жила там, - пояснила она попутчице.
- А вы, Лили, уже решили, где остановиться? Если нет, советую этот пансион. На Кинг-стрит, 21. Приличный и не дорогой. Помню, когда я там поселилась, хозяйкой была миссис Морган. Золотая женщина! Она в чужие дела не лезла, и позволяла приходить уже после того, как дверь пансиона закрывалась. А я ведь тогда молодая совсем была, незамужняя, если вы понимаете, о чем я, - после последней фразы Линда улыбнулась в знак того, что ее собеседница просто не может не понять, что она имела ввиду.

Линда вовсе была не глупа и вполне могла представить себе, что ее болтовня девушку не интересует. Но эту женщину мало интересовало то, что интересует других, у нее было болтливое настроение, а значит, всем в округе придется заткнуться и слушать. Но Матильда предоставила шанс не только себе отдохнуть от пустого трепа, но и этой странной парочке побыть в одиночестве. То есть наедине.
Поезд все это время не остановился ни на минуту, держа свой путь напрямик к Лондону, колеса мерно постукивали, а за окном проносился типичный британский пейзаж.
Парень, к которому подошла Матильда, зажег перед ней спичку, чтобы девушка могла прикурить. Он молчал, лишь исподлобья смотрел на нее. Одет он был просто, как обычный рабочий класс, а на голове красовалась кепка.
Что происходило в это время в купе, которое покинула мисс Фергюсон, только тем двоим, оставшимся в нем, и было известно. Никакие голоса не могли донестись до места, где находилась Матильда, ни с того купе, ни с любого другого.
- Прошу прощения, - тесный тамбур не мог вместить в себя еще одного человека без того, чтобы не потеснить двух имеющихся, и проходящий мимо мужчина лишь слегка задел девушку, но, извинившись, прошел дальше. Туда, откуда совсем недавно появилась сама Матильда. Ничего особо примечательного в нем дне было: да, одет не плохо, да котелок на голове, как и у преобладающего большинства британцев мужского пола.

Совсем неожиданно дверь купе, где сидела недавно Матильда, распахнулась, и оттуда, не глядя по сторонам и не отвлекаясь ни на что, вышла Линда. И секунды могло хватить на то, чтобы понять – она не в духе. Линда смотрела себе под ноги, осмотрела перчатки, и хлопнула дверью так, что она не закрылась, а отскочила. Вид у нее был встревоженный, в руке Линда держала небольшой чемоданчик и шляпную коробку.
Быстрым шагом она направилась по вагону в сторону Матильды, но, кажется, еще совсем недавно желавшая с ней познакомиться поближе, теперь будто и не заметила девушку.
Когда Линда оказалась совсем близко к ней, не сказав и слова, женщина грубо оттолкнула ее, очищая таким образом дорогу себе, и вышла в тамбур. Все произошло почти молниеносно.
Линда скрылась за дверью вагона, будто ее и след простыл.
Но в поездах происходит всякое, и никто из пассажиров, занятых своими делами и разговорами, и не заметил ее. Колеса продолжали стучать, заглушая даже самые громкие голоса, и вагоны шатались, что идти по ним можно было, приложив к этому множество усилий, или суметь подстроиться под их движение.
А Хьюго Кинг, который был представлен как муж небезызвестной и некогда говорливой Линды, так и не появился в дверях купе. Он все еще был внутри и, заглянув внутрь, можно было увидеть, как мужчина, в неестественной для человека позе, лежал на сиденье, медленно пропитывающиеся кровью.

Впрочем, при такой открытости купе и отсутствия даже попытки спрятать окровавленный труп, его увидели не только глаза мисс Фергюсон. Например, кондуктор, что стоял в вагоне и прекрасно видел молодую девушку, проходящую мимо купе, но вставшую в ужасе на пороге, так и не соизволив зайти, а потом полетевшей как порох дальше, тоже вскоре увидел бедного Хьюго. Но его реакция была совершенно другая.
Кондуктор, которого, кстати, звали Фрэнк Джонсон, тут же сообщил о происшествии всем, кому следовало, и в вагон быстро сбежались любопытствующие. Впрочем, трудность как раз состояла в том, что «кому следовало» было катастрофически мало.
Начальник поезда, вот и все. Но что можно было здесь сделать? Только закрыть купе и оставить место происшествия таким, каким оно и было, пока поезд не прибудет на станцию, и полиция не займется этим делом.
Признаться, убийства в поездах происходили не часто. Возможны были какие-то мелкие кражи и преступления, вот и все.
Но кондуктор получил указания разыскать девушку, которую он видел у купе. Скорее всего, у нее внутри остались какие-то вещи, которые, увы, она сможет получить после того, как поезд прибудет в Лондон, и полиция осмотрит место убийства.
Впрочем, Фрэнк уже давно работал кондуктором и был человеком сведущим во многих вопросах. Он понимал, что девушку надо определить в другое купе или вообще в другой вагон. Вот только мучил его один вопрос – почему она сама не сообщила об этом убийстве?
Найти ту самую девушку было не трудно. Слишком уж приметна была ее внешность.
- Простите, пожалуйста, мисс, - обратился Фрэнк к Матильде, - Это ведь вы ехали в купе, где убили мужчину? У вас, должно быть, остались там вещи?
Купе пришлось не только закрыть, но и занавесить окно от любопытствующих глаз. Новость о том, что в поезде нашли труп мужчины, разлетелась с пугающей скоростью, и, кажется, вскоре весь состав гудел, и многие готовы были пожалеть Матильду и посочувствовать ей, узнав, что это было ее купе.